Яблоко проспорило ножу...
Я просыпаюсь. Меня разбудили. Во сне я прятался от холода, который растворял все. Пустые улицы. И нас несколько человек в доме, мы все прячемся от этого холода. Стоило кому-либо выползти наружу, как он рассыпался впыль. И мы все сидели в доме и проклинали всех и вся. А они выташили меня оттуда. И затащили меня в огромный зал. В нем сидели тысячи людей. Сидели наколенях и смотрели вперед. Сквозь затылки тысяч. Вперед. И ничего не видели. Как и я. Только перед глазами проносятся сотни. Тысячи лет. Миллионы жизний людей, прячущихся в домах от холода. Поколение за поколением. Пролетают перед глазами. А я сижу и смотрю. И все. И времени нет. Потому что забыта начальная точка отсчета. Неоткуда считать время. Лица. Счастливые, молодые, напуганные, спящие, мертвые... А потом меня снова вытаскивают из сна. И затаскивают в другой. Где я сижу на стуле. Ко мне подключают провода. И ктото чтото пытается мне обьяснить. А ппотом все расступаются. И кресло начинает скользить вперед. А в голове начинает так шуметь, что даже пальцы на ногах сводит. И все время шумит. А сквозь этот шум слышны колокола и чьето пение. Но так слабо, что проше корчится и не замечать колоколов и пения. И снова время ускользает. Скользим вперед. И шум. Целая вечность. И потом снова ктото тебя вытаскивает из сна... И чейто суровый голос говорит на непонятном языке. Но теперь ты его понимаешь. Он зол. На всех. И на меня тоже. И откудато из глубины меня вырывается фраза. Все на том же понятном только этому человеку и мне наречии. "попробовал бы ты сам послушать Пение Святого Петра под звон Колоколов Света". И я получаю за эти слова затрещину. Меня снова вытаскивают из этого сна. Будильник. И я уже начинаю сбиваться. Когда же меня вытащат из этого сна...
а потом проснулся. и хотелось шагнуть.
но трус.
до сиз пор. уже не во сне взбираюсь на карниз.
хочу уснуть и сделать шаг.
и прогибаться вперед...